Заварзин не нашел ему сразу эволюционного объяснения. Не без основания считая, что сравнительная анатомия не дает всестороннего объяснения конвергенции, Заварзин предположил, что при совпадении строения аналогичных органов выделяется какой-то принцип, заложенный вообще в конструкции органических форм. Заварзин мог остаться на почве чисто морфологического подхода к явлению параллелизма и не вступать до поры до времени в область исторической трактовки этого явления, раз в гистологии для этого не созрели условия. Но он неосмотрительно поторопился провозгласить неприложимость филогенетической трактовки к гистологическим структурам вообще, а общность структур аналогичных органов назвал изначальным свойством, которое развивается у всех форм параллельно и независимо от генетических отношений. В этом состояла его большая ошибка. Заварзин продолжал искать закономерность тканевой организации, которая открылась ему при изучении нервных центров насекомых и сопоставлении их строения с нервными центрами аннелид, моллюсков и позвоночных. Он глубже проник в морфологическую картину явления, но его эволюционная сущность все еще оставалась для него недоступной. Тогда он сознательно отказался на время от эволюционного подхода к тканевым структурам: Мы будем заниматься вопросом только о том, как можно вывести одну структуру из другой, а не как она на самом деле произошла. Такой подход он сам назвал статическим. Две основные причины обусловили этот поворот в установках Заварзина. Основной среди них выступает трудность, с которой столкнулся Заварзин, когда попытался привлечь существующие представления эволюционной сравнительной анатомии и эволюционной эмбриологии для теоретического осмысления гистологических фактов. Уложить данные о тканевых структурах в рамки филогенетического древа животного мира и существующих эволюционно-морфологических концепций оказалось невозможно.
